Суд неправедный Ильичевой, Бакуменко, Селезневой (горсуд, 16.09.2013)

Кусок из замечаний на протокол судебного безобразия 16 сентября 2013. Обсуждалось наличие/отсутствие моего права на участие в процессе по определению возможности для Газпрома снести археологические памятники и захоронения на Охтинском мысу бесследно. Дело 2-679/2013, Красногвардейский суд.

 

На вопрос председательствующей судьи Ильичёвой к истице, есть ли у неё что пояснить по делу:

Андронова О.О. Да, я очень хочу пояснить, и я не буду зачитывать все Определение Конституционного суда. Я буквально в три минуты уложусь, я объясню, как оно принималось. Мною в обоснование Определения было передано решение Октябрьского суда по делу 2-3366/2009г. Суть его в том, что на данном мысу находится не только археологические памятники, к которым я имею отношение как гражданка Российской Федерации, платящая налоги. Там еще было братское захоронение и мемориал героям, жертвам блокады, часть из которого сейчас находится в музее городской скульптуры. Остальное было снесено Газпромом, без всяких разрешений. Даже в экспертизе Газпрома указано что да, там были захоронения 20 века. Эксперт Лагунин, давая показания в суде, под 307 статьей УК РФ об ответственности, указал, что темой экспертизы был памятник жертвам Великой Отечественной войны. Я действительно имею самое прямое отношение к нему. Иск на эту тему сейчас находится в Смольнинском суде. Я там буду вытребывать кости моей прабабки, которые хранятся у них в подвале Газпрома. Поскольку никакой надежды получить законное и обоснованное решение у меня нет, то на всякий случай ставлю суд в известность, что аналогичная жалоба принята Европейским судом по правам человека, и по запросу суда все документы мною предоставлены, на англ.

Говорю, чтоб вы понимали, что за Определением Конституционного суда стоят реальные кости, которые я очень хотела бы получить. Более того, я бы хотела получить кости не только моей прабабки, но и всех ее со-мучеников, которые там лежат. Они пролежали там с 1942 года по 2007 год, Газпром внаглую, без всякого разрешения выкопал их бульдозером. Я наверно имею право настаивать. Это мое личное право. Вы, конечно, можете его нарушить, но я предупреждаю: вы совершаете кощунство.